ЛЕТОПИСЬ МОНАСТЫРЯ

Основание обители, первая настоятельница игумения Митрофания

Черноморская Марие-Магдалининская женская пустынь – так официально назывался монастырь до закрытия – ведет свою историю с 1848 года. На протяжении двух столетий пустынь являлась духовным символом казачьего края, местом встречи с Богом многих поколений кубанцев, и вместе с народом переносила все скорби и испытания.


Литография 1905 сжатая без полей.jpg

Хотя запорожские казаки заселили кубанский край еще в конце XVIII столетия, более полувека он оставался без собственного женского монастыря. Отсутствие обители вынуждало многих казачек, желавших спасительного пути и духовных подвигов, уезжать в другие места и терять связь с родным краем. Только в одном Ладинском девичьем монастыре что близ Полтавы находились одиннадцать монахинь из Черномории. В то время настоятельницей в монастыре была игуменья Мария – известная своей прозорливостью подвижница, под руководством которой духовно выросли две настоятельницы кавказских монастырей – Марие-Магдалининского на Кубани и Иоанно-Мариинского в Ставрополе.

Инициатором основания первого женского монастыря на Кубани стала монахиня Митрофания из казачьего рода Золотаревских. Матрона родилась в 1793 году в семье есаула Степана Золотаревского, детство и юность провела в станице Новонижестеблиевской. Выйдя замуж за сотника Демьяна Байдалу, равно овдовела и решила всецело посвятить свою жизнь Богу. Несколько лет Матрона путешествовала по разным монастырям и в 1833 году поступила послушницей в Ладинский монастырь Полтавской губернии. Удивительная энергичность, соединенная с искренней духовностью и глубокой любовью к родному краю, отличала основательницу кубанского монашества. В 1841 году Матрона приняла монашеский постриг с именем Митрофании и вскоре стала благочинной и ближайшей помощницей игуменьи Марии. Игуменья высоко отзывалась о своей духовной дочери, которая жила «в полном смысле монашеским житием».

Портрет атамана Григория Антоновича Рашпиля. КГИАЗМ.jpg

Неоднократно бывая в родной Черномории по делам обители, она с скорбью наблюдала, как казачки лишены возможности нести монашеский подвиг в родном крае. Летом 1846 года во главе делегации монахинь-казачек она встретилась в Екатеринодаре с наказным атаманом Григорием Рашпилем и убедила его в необходимости создания казачьей женской обители. «Хоть бы вы, ваше превосходительство, взялись за это дело и устроили бы в Черномории женский монастырь, чем оставили бы по себе вечную память», - говорила монахиня Митрофания. 

22 июля 1846 года, в день памяти святой Марии Магдалины, генерал Рашпиль обратился к начальству с ходатайством об учреждении на землях Черноморского войска женской обители. «В настоящее время черноморские казачки, посвятившие себя иноческому житию, – писал атаман, – рассеяны по различным монастырям Малороссии в замечательном числе… Некоторые из них, навещая свою родину для сборов в пользу далеких своих обителей доброхотных даяний, высказывают искреннее сокрушение об отсутствии в войске женской обители и жалуются, что на чужбине нередко слышат они, так сказать, упреки, как черноморский край, обильно наделяющий приношениями чуждые монастыри ежегодно, не имеет до сей поры своего женского монастыря».  

Обитель было решено основать в честь равноапостольной Марии Магдалины – небесной покровительницы великой княгини Марии Александровны, супруги будущего императора Александра II, а тогда еще великого князя. Атаман Рашпиль понимал, что казакам-воинам нужны благочестивые жены, могущие понести на своих слабых плечах семейные и бытовые заботы во время воинской службы мужей. Поэтому он предполагал устроить при монастыре женское училище, соответствующее «быту воинского народа», в котором будут воспитываться не «белоручки», а достойные казаков спутницы для жизни.


Епископ Иеремия (Соловьев).jpg

Предложение основать новый монастырь встретило поддержку и у епископа Кавказского Иеремии (Соловьева), который отозвался на него как на «наиприятнейшее пастырскому, да и всякому благочестивому сердцу». Хотя руководство войск Кавказской линии и Черномории оказалось не готово к созданию обители, владыка предложил компромиссный путь: в случае сокращения штата какого-либо из монастырей центральной России, перенести средства для открытия такого на Кубани.  

Более двух лет длилась переписка, и наконец 23 декабря 1848 года император Николай I утвердил решение об образовании Марие-Магдалининского монастыря. Именно это событие является историческим днем основания обители.

В начале лета 1849-го новая настоятельница Митрофания прибыла отведенные пустыни земли вблизи реки Кирпили, сделала необходимые распоряжения и выехала к епископу Иеремии в Ставрополь. Вместе с матушкой в Черноморию прибыли монахиня Филарета (Волошенко) и послушницы Агрипина (Луценко) и Анания (Проскурина), ставшие первыми насельницами.

С теплотой и архипастырским участием отнесся владыка к устройству обители, благословляя все добрые начинания: «Много вижу и ощущаю утешений, что так милостиво принята архипастырем моим, который принимает истинно архипастырское живейшее участие в новоучреждаемой святой обители и все для нее делает с каким-то особенным святым восторгом», - писала настоятельница генералу Рашпилю. 22 июля, в день памяти равноапостольной Марии Магдалины, епископ Иеремия возвел монахиню Митрофанию в сан игуменьи, а в знак своего благословения подарил икону небесной покровительницы обители.

Первой и главной заботой игуменьи Митрофании стало установление регулярных богослужений и строительство деревянного храма. Епископ Иеремия не только поддержал это богоугодное начинание, но обратился к генералу Рашпилю с просьбой оказывать всяческую помощь и предложил освятить храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Было решено перевезти в монастырь старый деревянный храм из станицы Старокорсунской, для ремонта которого войсковой старшина Посполитаки пожертвовал большое количество леса. Генерал Рашпиль лично прибыл в обитель и вместе с игуменьей выбрал место для храма у берега реки Кирпили. Специальным объявлением к участию в будущем торжестве приглашались все жители Черномории: «Сего сентября 21 числа, в день святителя Димитрия, Ростовского чудотворца, при реке Кирпили, между станицами Роговской и Тимашевской, имеет быть совершено торжественное заложение высочайше утвержденной в войске Черноморском женской монашеской во имя святой Марии Магдалины обители первого в сей новой обители храма Божия». Дата была выбрана неслучайно – на этот день приходилась память святителя Димитрия, епископа Ростовского, особенно почитаемого среди казаков. Святитель происходил из простой казачьей семьи, его отец был казачьим сотником, а конец жизни посвятил служению Церкви в должности ктитора Киевского Кириллова монастыря.

В день закладки первого монастырского храма в станицу Роговскую прибыли сотни богомольцев, подвод оказалось настолько много, что их длинная вереница растянулась на расстоянии ста десятин. 21 сентября торжества начались с литургии в Никольском храме Роговской, которую совершили настоятель Лебяжьей пустыни архимандрит Дионисий, благочинный протоиерей Диомид Попко и местные священники в присутствии генерала Рашпиля и войсковых чинов. Торжественным крестным ходом духовенство и многочисленные верующие вышли из станицы к месту будущей обители, во главе процессии несли святыню – Ладинскую икону Пресвятой Богородицы, привезенную из Полтавы игуменьей Митрофанией. Этот крестный ход под открытым небом с молитвами и песнопениями знаменовал начало многолетнего пути духовного восхождения обители.

Преосвященный Иеремия с духовной радостью отозвался на доклад игуменьи о состоявшемся торжестве: «Радуюсь и благодарю Господа Бога и Царицу Небесную, преблагословенную Деву Марию о благополучном основании первой церкви в новосозидаемой обители, вам вверенной. Чаще и чаще непрестанно да возносим усердную молитву нашу ко Всевышнему о благодатной помощи и содействии к доброму и благоприятному окончанию начатого».

Благодаря активной поддержке наказного атамана Рашпиля, к весне 1850 года строительство монастырского храма завершилось. 9 апреля при большом стечении народа Екатерино-Лебяжский архимандрит Дионисий в сослужении иеромонахов и приходских священников совершил чин освящения. Особую торжественность богослужению придавал войсковой певческий хор во главе с управляющим священником Иоанном Эрастовым. На самом видном месте в новом храме поместили главную святыню – Ладинскую икону Богородицы, которая вплоть до закрытия обители находилась в иконостасе. Как и многие поруганные безбожниками монастырские святыни, икона бесследно исчезла в 1920-е годы.

В начале 1850 года преосвященный владыка Иеремия был переведен в Нижний Новгород, чтобы возглавить одну из крупных российских кафедр. Трогательно прощался он с теми, о ком радел и печаловался. Письмо владыки к игумении Митрофании дышит неподдельной духовной любовью: «Мир вам и благословение от Господа нашего Иисуса Христа... Пастырскому сердцу моему весьма радостно было узнать из писания вашего, что во младенствующей обители, от промысла Божия вам вверенной, все благополучно, что  она растет, благоукрашается и преуспевает. Молю Бога и Матерь Господню да благословятся небесным и земным благословением все любители, все посетители вашей обители и все пекущиеся о ея благолепии и довольстве... Помолитесь обо мне соборне, чтобы благополучно кончить путь и на месте вас воспоминать в моих молитвах. Усердный ваш слуга и богомолец Иеремия, епископ Нижегородский и Арзамасский. 12 января 1850 года».

Марии-Магдалининский храм с настоятельским корпусомПервоначально игуменья с немногочисленными сестрами разместились в старом заводском здании, переданном в распоряжение обители. Шли годы, количество насельниц увеличивалось, и требовалось строительство новых келий. В 1850-х годах появились новые корпуса, ограда вокруг монастыря, устраивалось  хозяйство, осваивались рукодельные ремесла. В 1860 году по желанию игуменьи началось строительство храма в честь равноапостольной Марии Магдалины и настоятельского корпуса по проекту войскового архитектора Черника. Большую часть средств на строительство пожертвовал лично генерал Рашпиль. Через год здание было возведено, и 17 сентября 1861 года благочинный монастыря протоиерей Димитрий Гремяченский совершил торжественное освящение нового храма. В теплое время года богослужения совершались в Покровском, а в холодное – в Магдалининском храмах.

Как к живоносному роднику в пустыне, тянулись в обитель к матушке Митрофании желавшие спасения казачки, из года в год их количество только возрастало. В 1852 году в монастыре насчитывалось уже 29 сестер, 1857 – 45, 1881 – 82, 1886 – 232, 1903 – 267, 1915 – 509 человек.

Имелось у монастыря собственное подворье в областной столице Екатеринодаре. Еще в 1849 году по решению атамана Рашпиля был приобретен небольшой участок земли (сегодня располагается по ул. Красной, 91) и построены турлучные дома. Впоследствии на подворье появились кирпичные здания, одно из которых сдавалось в аренду, вырученных средств хватало как на само подворье, так и на другие нужды обители.

Императрица Мария Александровна.jpg

Заботясь о пропитании насельниц, войсковой старшина Гавриил Холявка подарил пустыни рыболовное место на Ахтарской косе Азовского моря. Не оставляла вниманием обитель своей небесной покровительницы и ставшая императрицей Мария Александровна, супруга Александра II. В 1850-е годы она пожертвовала для пустыни Евангелие в золоченом окладе и более 30 богослужебных книг, полный комплект богослужебных облачений и разные суммы. Когда же в 1868 году у великого князя Александра родился сын Николай, будущий последний император, игуменья Митрофания горячо поздравила царственную покровительницу с рождением внука и поднесла написанную монахинями икону святителя Николая. 

С особой добросовестностью решалась задача развития женского образования, определенная генералом Рашпилем для обители. С первых дней существования принимались девочки-подростки, которые, не обязуясь остаться в обители навсегда, обучались рукоделиям, церковному пению и чтению, а по достижении совершеннолетия вступали в брак и возвращались к мирской жизни. Чаще всего в обитель поступали дети из из беднейших семей, лишенные возможности получить выгодное положение в светском мире. За годы пребывания девочки привыкали к монашескому укладу и многие по своей воле вступали в число насельниц.

Порядок монашеской жизни обители был построен в традициях малороссийских монастырей и в первую очередь Ладинского. Хотя обитель имела общежительный статус, то есть богослужения и послушания являлись общими, в остальном монахини следовали «своекоштным» традициям: могли строить собственные отдельные кельи, которые при жизни принадлежали владельцам, а после их смерти отходили в собственность монастыря, собирались вместе только для обеда, а остальную трапезу готовили самостоятельно, часть предметов рукоделья и шитья продавали мирянам. Каждый вечер звоном колоколов насельницы созывались в обитель, после чего все ворота закрывались, при чем все мужчины ночевали в гостином дворе за монастырской оградой.

Богослужения в обители отличались благообразием и благочинием: «В редкости где-либо услышать таковую раздельность в чтении и пении и так сильно действующую на душу изысканность и приятность в пении, какие слышатся каждодневно при священнослужениях в Черноморской Мариинской пустыни», - писал в 1870-х годах священник Филипп Николайченко. В воскресные и праздничные дни всегда совершались ранняя и поздняя литургии, а после торжественных всенощных бдений была традиция народного пения молитв «О, Всепетая Мати» и «Не имамы иныя помощи». С первых лет существования монастыря также установилась традиция посещать с особо чтимыми иконами больных насельниц и в их кельях совершать молебны.

С годами количество насельниц возросло, а монастырские храмы с трудом вмещали всех желающих. В 1863 году игуменья Митрофания получила разрешение Кавказской духовной консистории начать строительство большого трехпрестольного собора, который должен был украсить молодую обитель. Утверждение проекта длилось несколько лет, так что из-за отсутствия средств строительство пришлось отложить. Волей Божией основательнице обители было не суждено увидеть красоту нового собора. В ночь на 12 марта 1869 года, причастившись Святых Христовых Таин, игуменья Митрофания тихо скончалась на 74 году жизни.

Обитель при игуменье Олимпиаде

Новой настоятельницей была избрана благочинная и ближайшая помощница почившей монахиня Олимпиада (Албанович). Она происходила из дворянской семьи станицы Екатеринодарской, монашеский путь начала в Ладинском монастыре. В 1852 году по ходатайству Митрофании была переведена в Магдалининскую пустынь, где стала благочинной.

Игуменья Олимпиада последовала путем своей предшественницы и продолжила хлопоты по строительству собора. В 1873 году епископ Кавказский Герман посетил обитель и благословил начать сооружение соборного храма в честь Вознесения Господня. По предложению владыки помимо собора игуменье «вменялось в обязанность, чтобы она озаботилась устройством при обители воспитательного или благотворительного заведения». Для руководства работами был учрежден строительный комитет, в который вошли игуменья, благочинный монастырей архимандрит Самуил (Сардовский), монастырские священники Иоанн Лоза и Стефан Медведков и священник станицы Роговской Севастиан Шелест. Летом 1874 года войсковой архитектор В.Филиппов разметил земельный участок, и 9 июля настоятель Лебяжской пустыни архимандрит Самуил и 15 священников совершили долгожданную закладку собора, рассчитанного на 800 человек. На богослужении присутствовали высшие войсковые чины во главе с начальником области генералом Н.Кармалиным, из ближних и дальних станиц прибыли многочисленные богомольцы.

Строительство шло не быстро и нередко на годы останавливалось. В возведении дома Божия участвовали практически все насельницы: возили песок, носили кирпичи, известь или воду. Жертвовали на благое дело офицеры и простые казаки, среди которых были войсковой старшина М.Г. Холявка, С.А. Венеровский и другие войсковые чины.

 

Бланк редакт-2.jpg

Спустя 10 лет после закладки собор удалось достроить. В 1884 году епископ Кавказский Герман торжественно освятил центральный престол в честь Вознесения Господня, а в 1888-м – приделы в честь архангела Михаила и святителя Димитрия Ростовского. На праздничное богослужение собралось 12 тысяч человек, прибыл начальник области генерал-майор Леонов, архимандриты Лебяжской и Михаило-Афонской пустыней. Величественный собор стал настоящим украшением обители, его высокая колокольня виднелась за несколько километров. Длинна храма составляла 57 аршин (40,54м), а высота от пола до центрального купола – 60 аршин (42,67м). Соборная звонница имела 13 колоколов различной величины: самый большой колокол весил 3,5 тоны, а самые маленькие – 49 килограмм.

Завершив дело своей предшественницы, игуменья Олимпиада на 72 году жизни скончалась 27 января 1891 года и была погребена возле построенного ею Вознесенского собора.

Жизнь монастыря на рубеже XIX-XX веков

Начало XX столетия в Российской империи сопровождалось бурным развитием всех сфер государственной и общественной жизни: укреплялась экономика, расширялась доступность железнодорожного транспорта, появлялись новые заводы и фабрики. Значительные результаты демонстрировала система церковного просвещения, реформированная в 1884 году обер-прокурорм К.Победоносцевым. Менялось и кубанское общество: возрастала численность иногородних – лиц не казачьего сословия, хлынувших на юг на волне роста экономики.

В 1891 году новой настоятельницей была избрана монахиня Мариамна (Борохова), из крестьян Ставропольской губернии. Впервые в истории обители игуменьей стала представительница не казачьего сословия, что говорит о ее высоком авторитете среди большинства сестер. 15-летняя Матрона Борохова поступила в монастырь в 1858 году, в 1875 году была пострижена в монахини. Многие годы она собирала пожертвования для родной обители по ближним и дальним губерниям, затем недолго была казначеей.

Под руководством новой настоятельницы был перестроен обветшавший Магдалининский храм, иконостас которого написал московский художник Кудряшев. Освящение состоялось в 1893 году, когда обитель посетил новый епископ Ставропольский Агафодор (Преображенский). Свидетель этого события вспоминал, что, несмотря на непогоду, на монастырское торжество собралось множество паломников, заполнивших храм и прилегавшие к нему коридоры настоятельского корпуса. После богослужения архипастырь осмотрел монастырские постройки и познакомился с внутренней жизнью обители. Узнав, что воспитанием детей монахини занимаются частным образом, владыка предложил безотлагательно начать системное образование и создать школу. «Иконописные работы сестер заслужили одобрение владыки. Трудятся над этим делом 10 сестер, под руководством монахини Олимпиады-самоучки. Распространяются иконы в народе недорого, от 3 рублей. Особого одобрения заслуживают золотошвейные ризы для икон монастырской работы», - отмечал спутник епископа Агафодора.

Хотя при монастыре не имелось специальной школы, сестры в частном порядке воспитывали девушек и заботились о сиротах, которых в 1890-е годы насчитывалось до 50 человек. Екатерина Степановна Бардик вспоминала, что монахини ходили «по станицам, пособирали деток и приютили». Вероятно, именно так в монастыре оказалась и сама игуменья Мариамна. C благословения епископа Агафодора в 1894 году была открыта церковно-приходская школа, занятия вела жившая в обители вдова войскового старшины Анна Ивановна Холявко.

Спустя несколько лет в монастыре было решено открыть исправительный приют для девочек и за оградой построено отдельное школьное здание на 25 человек. В октябре 1898-го на торжественное открытие прибыли епископ Агафодор и наказной атаман Кубанского казачьего войска Яков Малама. «В обители свыше 500 монашествующих сестер, большая часть – молодежь. При означенных условиях естественно ожидать, что счастливая мысль об открытии исправительного приюта при Мариинской пустыни окажется обильной благими результатами: это свидетельствуется, между прочим, прекрасно поставленной в обители школой, руководимой особой учительницей. В монастыре есть молодые, способные и энергичные сестры», - писал участник торжеств Поликарп Крыжановский.

Игуменья Прискилла

С годами не отличавшаяся здоровьем игуменья Мариамна сильно слабела, так что управление монастырем и большим хозяйством стало для нее тяжелым бременем. В результате матушка приняла решение уйти на покой, и на ее место в 1908 году была назначена монахиня Прискилла (Мокрая). Новая настоятельница происходила из потомственной казачьей семьи и поступила в монастырь в 15 лет. По словам ее племянницы Ксении Акимовны Бардик, матушка Прискилла рано лишилась отца и ушла в монастырь отмаливать его грехи. В 1896 году была облечена в рясофор, а в 1902-м – пострижена в монашество с именем Прискилла. За годы пребывания в обители она вместе со старшими сестрами путешествовала по ближним и дальним губерниям для сбора пожертвований на обитель, проходила послушания звонаря и пономарское.

Новая настоятельница с заботой и любовью привела в порядок жизнь обители, ввела обязательное исполнение послушаний для всех насельниц и строго следила за дисциплиной особенно среди молодых послушниц. «Послушание для монастыря требует от всех, за исполнением его строго следит и неисполнение строго наказывает», - писала одна из послушниц. 


image(1).png

Многие монахини брали на воспитание молодых девушек своих родственников, обучали их грамоте, рукоделию и другим послушаниям. Так в обители оказались Мария и Евфросиния Колегаевы, Пелагея Грабарева и другие. Когда они достигали совершеннолетия, то вступали в число послушниц. 

Большое просветительское значение имели масштабные миссионерские курсы для мирян, прошедшие в монастыре по инициативе окружного миссионера, священника станицы Брюховецкой Николая Розанова. Их участниками стали более 80 человек: жители окрестных станиц и хуторов и насельницы пустыни. «Нельзя умолчать и о том, что сестры обители (монахини и послушницы), занимавшиеся на курсах, проявили поразительные успехи в изучении Слова Божия. Их ревность к вере Божией, их любовь к Библии, их необычайное прилежание прямо-таки не поддаются описанию. Несмотря на то, что почти каждая из них несла на себе монастырское послушание, что занятия на курсах продолжались по 2-3 приема, иногда по 7-8 часов в день, они все же находили время повторять пройденное на курсах во внеурочное время», - отзывался участник тех событий. Курсы проходили в Магдалининском храме, занятия вели священники Николай Розанов, Николай Перевозовский и Григорий Твердохлебов.  

Под руководством игуменьи удалось решить давнюю проблему обители – построенная еще в 1880-х годах трапезная не вмещала всех насельниц, так что в воскресные и праздничные дни трапеза проходила два раза подряд. К 1911 году был построен большой двухэтажный красавец-корпус с новой трапезной и мастерскими – одно из немногих сохранившихся сегодня монастырских зданий. Также расширили монастырскую больницу, появились ванная комната, перевязочные и аптека. 

Роговская. (фото пр. A. П. Карнаух). Груп. Кав.лин.войско.jpg

        Не осталась обитель в стороне в годы Великой войны 1914-1918 годов: для больных и раненых воинов в монастыре создали госпиталь, в котором солдаты восстанавливались телом и, что не менее важно, душой. В эти годы обитель достигла своего расцвета: в монастыре функционировал приют для беспризорных детей на 17 девочек, богадельня на 10 человек, белошвейная, златошвейная, фольговая, живописная, коверная, кровельная, красильная мастерские, свечная мастерская и кирпичный завод. По заказу мирян монахини ткали ковры и дорожки, шили одеяла, одежду. В златошвейной мастерской сестры вышивали драгоценными нитями и жемчугом церковные облачения, воздухи и покровцы. Во многих станицах в казачьих домах находились написанные сестрами монастыря иконы: отличительной чертой образов были шитые золотом или серебром ризы и нимбы. Большинство икон продавались за небольшую цену, поэтому были широко доступны.  

        Ежедневно десятки человек трудились на огородах и скотном дворе, где насчитывалось 22 пары волов, 29 лошадей, 30 коров, 30 свиней, более 120 овец и около 80 ульев на пасеке. За монастырской оградой находились кузница, три ветряных мельницы и паровая молотилка, маслобойня, бакалейная и книжная лавки. На 10 гектарах располагался большой монастырский сад.

    В 1915 году в обитель был переведен священник из станицы Новолеушковской священномученик Григорий Никольский. Этот удивительный тихий пастырь искренне любил монастырскую жизнь и размеренность богослужений – в прежние годы он неоднократно удалялся для уединенной молитвы в Кавказский Николаевский мужской монастырь, расположенный у берегов реки Кубани близ станицы Кавказской.

Гражданская война

  Греков М.Б. На пути к Царицыну.jpg

Революционные события в России и начавшаяся следом кровопролитная Гражданская война обернулись длинной чередой испытаний и страданий для обители. Отречение от престола императора-страстотерпца Николая II привело к бурной волне демократизации церковного управления. Практически во всех епархиях проходили чрезвычайные съезды духовенства, создавались новые епархиальные церковные органы, которые допускали к власти приходских клириков из женатого духовенства. Примечательно, что игуменья Прискилла за весь 1917 год не приняла участие ни в одном из областных и епархиальных съездов духовенства.

Сщмч. Григорий Никольский.jpg


Весной 1918-го года революционная Красная армия захватила Екатеринодар, и по станицам и хуторам прокатилась волна беззакония и анархии. Поскольку монастыри издавна являлись значимыми духовными центрами, их существование было особенно невыносимым для новой власти.

Ранним утром 27 июня (10 июля) 1918 года в Марие-Магдалинский монастырь нагрянул отряд большевиков. Въехав на лошадях в обитель, солдаты направились к Вознесенскому собору, откуда доносилось стройное пение. В храме благоговейно совершал Божественную Литургию клирик монастыря священномученик Григорий Никольский. С шумом толпа солдат прикладами растолкала молящихся и остановилась в центре храма, презрительно наблюдая, как священник причащает прихожан Святых Христовых Тайн. Пастыря схватили и насильно выволокли за монастырскую ограду, где было решено с ним расправиться. На шум прибежал 14-летний сын святого Вячеслав. На глазах у мальчика большевики избивали отца Григория, лишь только он пытался поднять изнеможенную руку, чтобы осенить себя крестным знамением, как тут же ему наносили новый удар. Продолжая «потеху», обезумевшие солдаты с дикими криками «Мы тебя приобщим!» выстрелили святому из револьвера в рот. Так завершился земной путь доброго пастыря и мужественного воина Христова.


Икона Богоматери, в память о чуде явления при реке Кирпили.jpg

Милосердный Господь, желая, чтобы отступившие от Него люди образумились, «освободившись от сетей диавола, который уловил их в свою волю» (2 Тим. 2:26), а верные христиане укрепились в вере, послал вскоре Божественное знамение. 25 сентября монахиня Евпраксия удостоилась чудесного видения: над монастырским колодцем в небе стояла Богоматерь в архиерейской мантии, держащая свиток со словами «Никтоже притекаяй ко Мне посрамлен отходит». Пречистой Деве предстояли святая Мария Магдалина, архангел Михаил и Георгий Победоносец.

В память о необыкновенном чуде сестры монастыря под руководством схимонахини Иоасафы (Некоз) написали икону, изобразив со слов матушки Евпраксии бывшее ей видение. Благословение создать образ дал знаменитый митрополит Киевский Антоний (Храповицкий), управлявший в то время Кубанской епархией. Сегодня эта удивительная икона – одна из главных святынь нашей обители и всей православной Кубани и зримое напоминание о том, что Пресвятая Дева всегда с нами.


Коммуна «Всемирная Дружба» и закрытие монастыря

 Возле входа на территорию коммуны. 1930-е.jpeg

       

   Еще в мае 1918 года роговские большевики организовали коммуну «Всемирная Дружба» с целью захватить обширные земли монастыря и «казаков-богатеев». Первоначально их планам не суждено было сбыться –  Добровольческая армия Деникина заняла Кубань и восстановила власть казачьего правительства.

Тяжести Гражданской войны, голод и всеобщее обнищание не обошли стороной жителей кубанских станиц. Чтобы спасти хотя бы детей от голодной смерти, семьи отдавали их на воспитание в монастырь. Так день за днем росло число воспитанниц пустыни.

В 1919 году на место почившего священномученика отца Григория прибыл воронежский священник Иосиф Романов. До революции он служил благочинным Павловского уезда. Как и его предшественнику, отцу Иосифу пришлось перенести всю тяжесть страданий за веру вместе с насельницами пустыни и удостоиться в 1933 году мученического венца.

Непрочная власть Добровольческого правительства Деникина привела к тому, что юг России вновь оказался под контролем Красной армии. Летом 1920 года роговские большевики во главе с Федором Караухом восстановили коммуну «Всемирная Дружба» и объявили, что монастырское имущество будет национализировано. Большую часть полей и огородов коммунары конфисковали и оставили монахиням только небольшие личные участки.

Список артели 1920.jpg

В ответ насельницы обратились к областной власти и создали собственную трудовую артель, за которой попытались закрепить имевшееся хозяйство. Председательницей совета была избрана послушница Евгения (Сапко), заместителем – послушница Анастасия (Ткаченко), секретарем послушница Екатерина (Рудь), в состав совета вошли послушницы Дарья (Хмарина), Анастасия (Гонтарь), Акилина (Рыбалкина), Акилина (Дмитренко), Екатерина (Красникова) и Иулиания (Наказная).

Несмотря на требование областных властей не притеснять монашествующих, коммунары по-хозяйски вели себя в обители, издевались над насельницами и стремились «вразумить» молодых послушниц, якобы угнетаемых настоятельницей.

Наконец, 10 августа совет коммуны ультимативно потребовал от игуменьи Прискиллы сдать все имущество, в том числе личные вещи сестер, что повлекло бы за собой полное выселение насельниц. Не получив желаемого, председатель Караух приказал запереть Вознесенский собор и арестовать некоторых монахинь. «По звону колокола собрались в одно место все члены нашей общины и с криками просили не арестовывать никого, но, не обращая на наши мольбы внимания, одну из членов общинного совета арестовали, которую начали терзать во все стороны и в конце концов отправили под охрану в установленное для этого место. А товарищ Караух сказал, чтобы начали стрелять. Когда послышались выстрелы, то вся наша общинная семья разбежалась по своим жилищам, товарищ же Караух, угрожая карательным отрядом, отправился в ст. Роговскую, оставив нас всех запертыми в ограде», - сказано в протоколе собрания насельниц обители.


Ф.И. Караух.JPG

Федор Караух обвинил послушниц Евгению (Сапко) и Дарью (Хмарину) в организации бунта монашествующих и отправил их под конвоем в особый отдел 1 Кавказской дивизии. Из-за угрозы «врангелевского» десанта подобные дела решались быстро и категорично: как участниц контрреволюционного заговора послушниц приговорили к смерти и расстреляли.

Великий пост 1921 года стал самой печальной и заключительной страницей в летописи обители, обреченной безбожной властью на разорение.  25 апреля, в понедельник страстной седмицы, большая толпа (почти 280 человек) коммунаров и красноармейцев постановила закрыть монастырь и выдворить всех монахинь в течение суток. Протокол собрания, составленный на украденном церковном бланке из монастырского архива, фиксировал лицемерное решение нанести удар накануне Пасхи: «Предложить монахиням Марие-Магдалинской пустыни, которые бы забрали свои вещи по силе возможности, т.е. сколько могут на себе унести, и препроводить их по дистанции в исполком ст. Роговской, где они получат работу по специальности, так как таковой элемент не заслуживает пред республикой никакого внимания, а только нас порабощает все трудовые элементы и вьет контрреволюционное гнездо между бессознательным населением по средству».


Новые «хозяева» вместе с сестрами выставили на улицу и девочек-воспитанниц приюта, многие из которых были круглыми сиротами. Кто-то из насельниц уехал к своим семьям в станицы, кто-то остался жить у благочестивых верующих на хуторе Малинина и в Роговской. Древний Покровский храм коммунары приспособили под склад награбленных в монашеских кельях вещей, а в Магдалинском храме разместили школу рукоделия для девочек.

Власти не ограничились разгоном монастыря. В начале мая облисполком дал указание на местах брать насельниц на учет и, как «нетрудовой элемент» этапировать на рыбные промыслы в город Петровск-порт (Махачкалу). Кубано-Черноморская ЧК предписывала действовать секретно, чтобы не провоцировать «всеобщую панику духовенства». Но в силу разных причин местные власти не смогли найти большинство монахинь, а ограничились только Роговской и ее окрестностями. Так, были отправлены на принудительные работы в Приморско-Ахтарский конный завод послушницы Екатерина и Татьяна Дьяковы. В конце мая в Роговской арестовали и отправили в ЧК послушниц Марию Зинченко, Лукерью Кузнецову, Анастасию Новак, Анастасию Туткевич и Марию Филь.


Игумения Тавифа с Н.А. Бардик 19-10-2023.jpeg

Практически ничего не известно о том, как сложилась судьба настоятельницы игуменьи Прискиллы. По словам ее родственницы Екатерины Степановны Бардик, матушку якобы забрала к себе домой послушница, которая была с ней до смерти.

Несмотря на отчаянное сопротивление коммунаров, благочестивые прихожане монастыря отстояли Вознесенский собор. Когда летом 1921 года прибыла областная комиссия для учета монастырского имущества, жители села Малинино во главе с церковным старостой Андреем Бровко усиленно просили отдать им собор и всю утварь. В течение нескольких месяцев делегаты от общины ездили в областной исполком в Краснодар, и, наконец, осенью собор передали приходской общине. Вместе с отцом Иосифом Романовым оставшиеся монахини продолжали сохранять богослужебную жизнь в непростом соседстве с коммуной.

Большинство «хозяев» обители с презрением относились к верующим, собиравшимся на колокольный звон в монастырский собор. Уже через несколько месяцев коммуна начала требовать от властей закрыть храм, поскольку совершение богослужений «не могло не отразиться на психологии коммунаров, и каковые начинают уже посматривать в сторону» религии, а богомольцы «ходят по хозяйству коммуны» и якобы вредят ему.

Летом 1922 года советская власть предприняла очередную попытку разрушить Русскую Церковь через создание параллельной «лояльной» группы духовенства. По заданию властей архиепископ Кубанский Иоанн и большинство благочинных выступили против святителя Патриарха Тихона и поддержали обновленческий раскол, и требовали того же от приходских советов. Несмотря на давление епархиального управления, монастырская община осталась верной Святейшему Патриарху. В результате в октябре 1923 года Кубано-Черноморский облисполком закрыл Вознесенский собор. Семен Иванович Колегаев вспоминал, что его тетки послушницы монастыря переживали разделение Патриаршей («старой») и обновленческой («новой») Церкви: «Мои тетушки Маруся и Ефросиния, сестры отца, после разгона коммунарами женского монастыря жили в Роговской, воспитывали сына и дочь погибшего в Гражданскую войну под Армавиром брата Гавриила и меж собой говорили о скрытой борьбе за прихожан между старой и новой церквями».


Разрушение Вознесенского собора. 1930-е годы. Госархив Краснодарского края.jpg

Церковную утварь закрытого собора власти разрешили забрать в Никольский храм Роговской, туда же перешел и монастырский священник отец Иосиф. Верующие не теряли надежды вернуть собор и жаловались в Москву – но времена изменились, и президиум ВЦИК не давал ходу заявлениям. В 1926 году в очередной жалобе Авраам Отрышко констатировал, что коммуна не использует собор, здание приходит в упадок: «Все внутри храма разрушено. Валяются по полу храма изломанные алтарные двери, да сохранились часть решетки и конторка для церковного старосты. Иконостас и клироса разрушены. Из икон поделали ульи, скамьи, ведра для поливки огорода. Колокола и два креста сняты. Из пяти колоколов осталось три, а два неизвестно где».


Территория коммуны Всемирная Дружба. На переднем плане слева - трапезная, справа - настоятельский корпус. Фотография 1930-е.jpg

От усердия коммуны разрушался не только собор. Многочисленные корпуса за стеной монастыря распродавали на слом ради кирпича, во многих жилых зданиях держали домашнюю птицу. Вообще коммунары не заботились о сохранении зданий и хозяйства, из-за чего его эффективность стремительно падала. Посетивший в августе 1924-го коммуну этнограф Афанасий Бежкович писал: «Наблюдая за населением коммуны, я видел везде и всюду какую-то вялость, угрюмость, как бы придавленность. Я вначале объяснял это тем, что среди коммунаров много больных малярией, и это отражается на общем духе. Дальше я объяснял это еще тем, что теперь усиленная физическая работа, и населению коммуны не до шуток и не до радости. Но при более близком знакомстве и при помощи расспросов то председателя, то заведующих отраслями я вынес такое впечатление, что виной этого психологического отпечатка является то, что взгляд коммунаров на себя и коммуну, что они здесь люди временные, случайные, как бы проходящие, коммуна также случайная. Отношение таких коммунаров к работе, к имуществу характеризуется отношением наемного работника к труду и имуществу собственника».

Коллективизация и массовые крестьянские операции начала 1930-х коснулись многих мирян и духовенства. Сохранились сведения, что группа магдалининских монахинь из станицы Поповичевской была арестована и отправлена по этапу. Не сложно представить, как сложилась их дальнейшая судьба. В начале 1933-го в ходе масштабной операции «Южно-Русского Синода» ОГПУ арестовало группу духовенства и монашествующих Патриаршей Церкви во главе с архиепископом Кубанским Феофилом (Богоявленским), в числе которых оказалась 72-летняя монахиня Досифея (Пивоварова). 8 апреля 19 человек арестованных приговорили к высшей мере наказания и расстреляли.

Интересную историю рассказывают старожилы о спасении хуторян от фашистов монахиней Мелхиседекой (Чайкой), жившей на территории коммуны. В 1942 году во время немецкой оккупации советские партизаны напали и убили всех работников комендатуры на хуторе Малинина (Димитрова). Через пару дней прибыла карательная зондеркоманда, немцы готовились к расправе над жителями. Но матушка смогла убедить офицеров, что хуторяне не виновны, и жители были спасены. С тех пор она стала героиней.

Когда в 1943 году в Роговской разрешили образовать приходскую общину, первыми в нее вошли бывшие насельницы монастыря: монахиня Мелхиседека, послушницы Мария и Евфросиния Колегаевы, Лукия Дубинская и Мария Бражник. Матушки читали и пели на клиросе, помогали священнику по хозяйству. Монахиня Мелхиседека неоднократно ходатайствовала об открытии монастырского храма – но всюду отказывали, даже в епархиальном управлении. «Вы только разрешите. А мы сами и средства найдем и строить будем». Многие не понимали ее, подозревали, что она знает, где спрятаны монастырские сокровища. «Нет, – говорила монахиня, – клад это мы, люди. Это наша вера в Бога».

К началу 60-х годов бесследно исчезли Вознесенский собор и Магдалининский храм, колхозники вырубили монастырский сад и уничтожили надгробия на некрополе. Так оказались навсегда утеряны захоронения игумений Митрофании и Мариамны, священномученика Григория, лебяжского архимандрита Нила и десятков монахинь и послушниц. С годами уходили в горний мир и монахини – последние свидетели поруганной обители.

Возрождение обители

Стройка.jpg

В 1992 году по инициативе основателя Свято-Духова монастыря города Тимашевска архимандрита Георгия (Савва) началось возрождение первой женской обители на Кубани. Тогда историческая территория пустыни на хуторе Димитрова находилась в колхозной собственности, поэтому было решено возрождать обитель в станице Роговской. В августе 1995-го заложили первый камень, а через два года, 17 июля 1997 года, Священный Синод официально открыл женский монастырь во имя святой равноапостольной Марии Магдалины.

Благодаря архимандриту Георгию в обитель вернулась драгоценная святыня – написанная в память о чуде 1918 года икона Пресвятой Богородицы. Сегодня образ находится в Покровском храме, и перед ним регулярно совершаются молебные пения.


Со временем началось восстановление исторических зданий обители. 25 мая 2009 года в сохранившемся трапезном корпусе на хуторе Димитрова освятили храм во имя святителя Димитрия Ростовского. Сегодня там располагается подворье монастыря, и еженедельно совершаются богослужения.


33-3.jpg

Историческим событием стало прославление клирика Марии-Магдалининской пустыни священномученика Григория Никольского. 4 апреля 2019 года Священный Синод включил имя пастыря в состав Собора Новомучеников и исповедников Церкви Русской. 12 мая в Покровском храме обители митрополит Екатеринодарский и Кубанский Исидор совершил Божественную Литургию и торжественное прославление новомученика.  Кубанскому архипастырю сослужили епископ Ейский Павел и епископ Сочинский Герман, многочисленное духовенство, на торжества прибыло более тысячи паломников.


Н.В. КИЯШКО,

секретарь Комиссии по канонизации святых Екатеринодарской епархии




Дорогие паломники и гости нашего монастыря!

Сестры нашей обители с радостью проведут для вас экскурсию и расскажут об истории первого женского монастыря на Кубани и современной жизни насельниц. Предварительная запись на экскурсии по телефону 8-800-444-10-23. 
 
* В монастыре вы сможете заказать записки о здравии или упокоении ваших родных и близких.
 
* Приобрести в монастырском магазине следующие товары:
   - молочную продукцию
   - консервацию : лечо, аджику, помидоры, варенье
   - лекарственные травы, выращенные на монастырском аптекарском огороде
   - настойки и чаи, приготовленные сестрами по рецептам старца и духовного отца схиархимандрита Георгия (Савва).
 
Мы всегда рады вашему приезду и взаимно просим вас соблюдать правила посещения нашего монастыря, в том числе относительно одежды. На женщинах не должно быть мужской одежды и косметики. 
     Пусть ваше паломничество будет для вас душеспасительным!

8-800-444-10-23